Путь к прогрессу всегда сопряжен с риском. О фонде Digital Ventures

Принято считать, что венчурное финансирование — это огромный риск для тех, кто вкладывает свои средства в начинающие стартапы. Всегда есть вероятность, что проект прогорит и инвестиции не окупятся. Но, с другой стороны, без риска многие инновации так и не были бы воплощены в жизнь и остались бы лишь концепциями, идеями, которые уйдут в небытие.

В нашей стране есть компании, готовые рисковать ради прогресса. Самый яркий пример — фонд Digital Ventures.

Главная миссия фонда — улучшить жизнь казахстанцев, воплощая в реальность самые дерзкие проекты. Digital Ventures помогает своим портфельным компаниям, проходя вместе с ними весь путь, от начального стартапа до итогового продукта. И таким образом двигает прогресс вперед.

Все портфельные проекты Digital Ventures ставят перед собой самые амбициозные цели, многие из которых уже реализовались в жизни, например, Salem Social Media или BTS Digital. Галымжан Ахметов, директор венчурного фонда, поделился с нами планами компании на будущее и подробно рассказал о проектах, над которыми они сейчас работают.

Галымжан, давайте начнем с вас. Расскажите о своей карьере, о том, как вы пришли к управлению венчурным фондом.

Моя карьера началась в компаниях «большой четверки», в Andersen, правда, на тот момент это была еще «большая пятерка». Бизнес этих компаний тогда в основном делился на две группы, аудит и налоговое консультирование, я занимался первым и работал в основном со статичными историческими цифрами. Через какое-то время пришло осознание, что мне больше нравится работать с «живыми» цифрами, то есть вещами, которые будут впереди.

Для того чтобы ускорить свой профессиональный рост, я поступил в бизнес-школу и, пройдя полную программу MBA, вернулся в страну. Практически сразу я устроился в Евразийскую Промышленную Компанию. И длительное время так или иначе работал со сделками по слияниям и поглощениям, в business development, пробовал себя в структуризации.

Последние шесть лет работаю в IT-сегменте. Евразийская Группа создала подразделение Business and Technologies Services: это была одна из первых IT-команд на рынке ГМК, и она до сих пор успешно развивается своим корпоративным путем. Этот опыт привел меня к старту еще одной большой инициативы — созданию венчурного фонда и проектов, которые смогут выйти на широкий рынок.

В чем основная цель вашего венчурного фонда и какие команды работают на проектах?

Мы работаем с цифровыми технологиями, и нам интересно все, что связано с улучшением качества жизни людей в Казахстане. В портфеле венчурного фонда сегодня находится порядка 20 компаний. В них суммарно работают около 500 человек. Самыми нашими интересными инвестициями являются BTS Digital, Salem Social Media, Aitu Dala, Kassa24 и BTS Education. Особо выделю последний, потому что сегодня удаленное образование приобрело новый виток развития.

Сколько проектов в общей сложности курирует фонд?

У каждой компании есть свой СЕО, свой Founder и свои продуктовые менеджеры. Итого порядка 50 проектов. Все они находятся на разных стадиях: какие-то в разработке, некоторые уже готовятся к релизу. У каждого проекта-продукта есть свой руководитель, и они тематически располагаются в разных компаниях.

Когда Salem Social Media появились на рынке, продукт встретили с некоторой долей опасения. Было подозрение, что этот проект — часть плана по созданию «закрытого Казнета» по типу китайского сценария. Скажите, так ли это?

Интересная тема. Обсуждая ее за чашкой кофе или на деловых беседах, я всегда улыбаюсь. Хочу заверить, что эта «теория заговора» не имеет смысла. А то, что Salem Social Media привлекает к себе много внимания, нас радует, так как прирост аудитории был постоянным.

Сейчас мы видим, что Salem не только нашел свою нишу, но и стал очень популярным в казахоязычном сегменте. Команда научилась производить хитовый контент и работать с вайнерами, более того, нашла свою устойчивую операционную модель. Можно сказать, что проект успешно прошел через все стадии развития стартапа. Это коммерческий проект, поэтому компания сейчас разрабатывает стратегию монетизации. Еще изначально, создавая бизнес-стратегию, команда всегда думала о ее тиражировании и о том, что с ней дальше делать. Последующим шагом стал выход на рынок Узбекистана с проектом Salom Social Media Uzbekistan, где в этом году также стоят амбициозные цели.

В целом те каналы и проекты, которые существуют внутри проекта Salem, собрали уже более миллиарда просмотров.

У вас также есть проект Aitube.kz, аналог Youtube. Могут ли блогеры вести там каналы и монетизировать их?

На этом видеохостинге отличная архитектура и гибкий движок, и видеоблогеры и вайнеры уже могут попробовать себя там, придумать, как интегрировать контент с сайта в свои паблики или иные каналы распространения. Монетизации на сегодняшний день пока еще нет, но скоро будет, а пока мы все радуемся отсутствию рекламы, что немного утомляет в Youtube. Еще одним отличием от Youtube является, конечно же, локализация контента и его продвижение среди пользователей. Сейчас Aitube — это только web-интерфейс, но MVP-приложения уже на подходе. Проект очень интересный, и я уверен, что он прочно займет свою нишу.

Что насчет мессенджера Aitu? Как вы его будете развивать и как конкурировать с такими гигантами, как Telegram или Whatsapp, которые сейчас очень популярны в Казахстане?

Это очень хороший вопрос и тот вопрос, который стоит перед нашими продукт-менеджерами на ежедневной повестке. Популярные мировые мессенджеры напоминают большие крейсеры, с которыми тяжело конкурировать локальным проектам. Поэтому мы пытаемся найти применение мессенджеру в тех каналах общения, где сегодня еще нет больших игроков, например, та же сфера образования или медицины в РК. К примеру, буквально на этой неделе мы запустили интересную интеграцию между Министерством Образования, мессенджером Aitu и видеохостингом AiTube — портал online.edu.kz. Все школьники умеют пользоваться мессенджером, поэтому процесс обучения будет выстроен на его основе. Видеоуроки, боты, тестирование, учебники и литература, чаты класса — все в одном месте, удобно и user friendly.

Наше преимущество в том, что Aitu — казахстанский проект. Мы готовы проходить все аттестации на сохранность и шифрование данных. Команда стремится дать нашим пользователям тот цифровой опыт, который тяжело получить в других мессенджерах, которые по тем или иным причинам не могут локализовать свои сервисы.

Может быть, есть какие-то примеры локализации, где мессенджер Aitu был бы уже сейчас удобнее традиционных каналов связи?

Мы только стартанули. С точки зрения клиентской востребованности многие сервисы пока еще сырые. Мы наполняем систему контентом, открываем новые каналы, развиваем направления как, например, проект с МОНом или телемедицина. Но здесь очень важен эффект «полного стадиона». Мой коллега Нуртай Абильгалиев как-то сказал, что когда стадион забит болельщиками, игра на нем кажется интереснее и приобретает особенную атмосферу. То же самое касается и мессенджеров, где так же необходимо естественное развитие продукта и прирост аудитории до критической массы. Например, мы сделали пилот сервиса по отслеживанию общественного транспорта в Павлодаре и других небольших городах. Такие сервисы очень полезны, а их гибкая технологическая платформа позволяет встраивать дополнительный функционал.

Мы развиваем очень интересную концепцию создания чат-ботов простыми инструментами, доступными пользователям, которые не обладают специфическими знаниями. Это поможет владельцам каналов выстраивать свое общение со своей аудиторией. Безусловно, это можно сделать и через Telegram, но мы планируем значительно упростить процесс, чтобы пользователю не приходилось разбираться со множеством непонятных ему вещей.

Внутри компаний принято создавать рабочие чаты. В такие моменты вы пользуетесь своими продуктами?

Внутри компании пользуемся. Но при рабочем общении с партнерами это пока невозможно: не все наши клиенты и партнеры пользуются Aitu. Увы, здесь пока приходится полагаться на западные решения. Я надеюсь, что со временем наши сервисы станут настолько технологически удобными, что мы сможем органически дойти до «полного стадиона» и там эффективно работать, переводя общение с партнерами на площадку Aitu.

Буквально на днях появилась информация, что КТЖ будет использовать Digital ID для создания нового биометрического сервиса. Мы уже писали о нем, и у наших читателей есть понимание принципов его работы, но возникает резонный вопрос — как защищены данные клиентов? В Казахстане было уже несколько скандалов, связанных с утечкой.

С первых дней создания подобных продуктов мы строго следуем концепту Secured by Design и привлекаем для этого компании с международным опытом. Одним из таких партнеров стала компания Blackberry. Почему я считаю это важным? Blackberry имеет большой опыт в защите любых данных, и за два года сотрудничества с ними команда серьезно повысила свой уровень и использует этот опыт во всех наших проектах. За сохранность данных в Digital ID я не переживаю. Защите персональных данных мы придаем большое значение.

Какие есть планы по масштабированию сервиса? Где он сейчас задействован и где его еще возможно применять?

Сейчас он работает в периметре госуслуг, задействован в выпуске ЭЦП. Также казахстанские выпускники при сдаче ЕНТ будут проходить биометрию. Мы видим развитие этого сервиса в качестве электронного удостоверения личности, в работе с B2B сегментом и всем тем сегментом бизнес-сферы, в котором требуется верификация пользователей удаленно. Таких сервисов сейчас очень много, и нельзя забывать, что весь ритейл уходит в онлайн. Это интересно банкам, телеком-операторам, страховщикам, микрокредитным организациям, школам и институтам — сегодня гораздо проще перечислить те сферы, где это не было бы интересным и полезным.

Во время карантина у многих казахстанцев возникли проблемы с приобретением продуктов питания, поэтому такие сервисы, как ваш проект Onay Bazar, стали особенно актуальны. Расскажите о нем.

Интересный стартап-проект. Он начался с тестирования идей, и затем команда нащупала свою бизнес-модель, которая, к слову, очень простая. Эта платформа объединяет продавцов и покупателей в формате электронного базара — происходит уберизация традиционной продуктовой торговли. Главная задача проекта — оптимизация цепочки поставок, за счет чего покупатель получает товар по цене, близкой к оптовой.

Безусловно, в период ЧП прирост клиентов увеличился, на это повлияло закрытие рынков и ограничения в передвижении.

Но если продукты дешевле, чем на рынке, то в чем выгода поставщиков?

Это, безусловно, массовость, и отсутствие издержек за физическую точку продажи и затрат на хранение продуктов, если это необходимо. Оптимизация рабочего капитала для конкретных продавцов.

Какие изменения ожидают сервис Kassa24?

Kassa24 — это сервис с большой рыночной историей, которой больше 10 лет. Нам как фонду эта инвестиция очень интересна, мы видим в ней большой потенциал и готовы развивать этот портфель проектов, выводить его на глобальные рынки. И Казахстан в такой схеме — это мощная стартовая точка, потому что с нее возможна дальнейшая коммерческая экспансия на ближайшие страны. У Kassa24 есть ценный опыт запуска продукта в Турции. В текущих рыночных реалиях команда временно приостановила международное направление, но мы обязательно к нему вернемся.

Если говорить про продукты, то, научившись работать с десятками тысяч точек, где находятся терминалы Kassa24, команда приобрела уникальные знания в работе с физическими и юридическими лицами. На базе этого опыта сегодня мы продолжаем работать с этими партнерами, предоставляя им услуги онлайн-фискализации, электронный кошелек и более широкий перечень услуг.

Расскажите об образовательном сервисе, который вы упоминали выше. Сколько людей им занимается и кто разрабатывает методики учебных программ?

Наш образовательный проект называется BTS Education, сегодня включает в себя шесть различных направлений, и их концепции сильно разнятся. Руководит развитием проектов Саясат Нурбек, и в его команде находятся порядка 25 человек.

Что касается методологии образования, то здесь можно было бы упомянуть проект «Атлас Новых Профессий Казахстана». Проводя серию семинаров и форсайт-сессий, совместно с профильными государственными органами команда планомерно строит видение будущих профессий для всех отраслей экономики Казахстана. Помимо своей методологической особенности, проект очень интересен нам еще и с социальной точки зрения.

В связи с последними событиями так совпало, что почти весь бизнес оказался в затруднительном положении, но как чувствует себя ваш фонд? Вам пришлось чем-то пожертвовать или изменить в компании?

Безусловно. Коронавирус нас не обошел, и мы были вынуждены пересмотреть многие наши проекты, провести работу с каждым из фаундеров, провести детальный разбор полетов о том, что нужно сделать лучше. Это стало большим импульсом для развития многих продуктов вроде Aitu City, который пилотирует решения для акиматов и IT-штаба по борьбе с вирусом. Мы запустили сайт 42500.enbek.kz и помогли сотням тысяч казахстанцев получить пособие, в Aitu сделали специального бота CoronaApp, где собрали всю доступную информацию про вирус, способы безопасности и ответы на популярные вопросы. Сейчас разрабатывается и готовится к релизу платформа для всех волонтерских движений в Казахстане. Это все мотивирует и подстегивает команду даже в условиях более ограниченного финансирования. Отдельно стоит отметить, что мы не взяли ни копейки из госбюджета.

Пришлось ли заморозить или закрыть какие-то из проектов, потому что сейчас их невозможно развить?

Конечно, бывали и такие ситуации. Венчурная индустрия связана с определенным количеством неудач: в зависимости от стратегии и того, на каких этапах проектов вы инвестируете, этот процент провалов может разниться. Но здесь подходит цитата классика: «Больше всех рискует тот, кто не рискует». Наша задача сегодня — предоставлять не просто инвестиции, а «умные» инвестиции, помогая нашим стартапам обмениваться знаниями и минимизировать вероятность того, что проект не оправдает себя.

Сколько приходится на один «выстреливший» проект тех, которые нужно пересмотреть или заморозить?

Каждый проект проходит свой цикл. Если для кого-то не выстрелившие идеи кажутся провалом, то для нас они считаются бесценным опытом. Набивая шишки и проходя через этот сложный производственный процесс, мы четко видим, что нужно рынку. Если отвечать на ваш вопрос прямо, то успешные проекты, получающие дальнейшие раунды финансирования составляют примерно 30%, но нельзя забывать, что без оставшихся 70% невозможно представить успех тех 30%.

Сколько вы вложили денег в стартапы на сегодняшний день?

Специфика нашего фонда не предполагает публичности в таких цифрах, но через год-два, когда мы будем поднимать второй фонд, мы обязательно сделаем эту часть информации доступной и публичной. Но могу сказать, что на это ушли десятки миллионов долларов.

Юрий Дудь в своем проекте про Кремниевую Долину затронул тему венчурных инвестиций. Один из месседжей, которые он там поднял, это глобальность и масштабируемость. Вы уже упомянули, что некоторые из проектов могут выйти на рынки других стран. Но не боитесь ли, что те проекты, которые нацелены только на Казахстан, однажды упрутся в свой предел и зайдут в тупик?

Локальных проектов у нас не так много. Один из принципов инвестирования, которым мы руководствуемся, — увидеть картину за пределами нашего восемнадцатимиллионного рынка. Будем продолжать попытки масштабирования на других рынках. Но если посмотреть на социальную составляющую проектов, то мы создаем новые инструменты для улучшения жизни людей. И это можно использовать не только в Казахстане. Я уверен, что некоторые из наших проектов будут востребованы не только на близлежащих географиях СНГ, но и на рынках Юго-Восточной Азии, в Европе и даже США. Будем пробовать.

От редакции: Спикер отметил, что не все идеи, даже самые хорошие в теории, доходят до стадии реального воплощения. Но ошибки не должны выбивать из колеи, а наоборот: это опыт, который поможет в будущем создать новые более совершенные продукты.

В последующих материалах мы пообщаемся с CEO и фаундерами проектов венчурного фонда Digital Ventures и подробнее расскажем о каждом продукте.

Артем Волков